Лорна Ротери поговорила с Жаклин Боумен-Бусато, руководителем отдела политики Европейской ассоциации по изучению ожирения (EASO), чтобы выяснить истинные причины ожирения и общесистемные изменения, необходимые для улучшения показателей здоровья граждан и пациентов.
Найдите термин “ожирение” в Интернете, и вы столкнетесь со статьями, в основном посвященными образу жизни и диете как ключевым факторам, влияющим на это заболевание. Давние заблуждения, связанные с предобжиганием (избыточным весом) и ожирением, не только ослабили осведомленность об истинных причинах ожирения и огромном влиянии, которое оно может оказать на жизнь людей, но и препятствовали изменениям на уровне политики и рекомендациям общественного здравоохранения, которые могли бы улучшить диагностику, скрининг, лечение и долгосрочную управление.
Учитывая распространенность ожирения – в настоящее время четвертой по значимости независимой причины преждевременной смертности – и принятые меры по борьбе с другими неинфекционными заболеваниями, очевидно, что изменения срочно необходимы по всем направлениям. Осуществление изменений входит в компетенцию EASO, ведущего органа в области исследований ожирения, медицины и сообщества в Европе, стремящегося переосмыслить представления о избыточном весе и ожирении на политическом уровне и во всем здравоохранении, что в конечном итоге улучшит жизнь почти 60% взрослых и 30% детей, страдающих ожирением, в Европейском регионе ВОЗ.. Лорна Ротери поговорила с главой отдела политики Жаклин Боумен-Бусато, чтобы узнать больше.
Считаете ли вы, что клиницисты и широкая общественность должным образом понимают факторы риска и симптомы ожирения? Каковы некоторые распространенные заблуждения об этой болезни?
Существует массовое заблуждение и непонимание того, что такое ожирение. Мы наблюдали ситуацию с курицей и яйцом, когда в среде медицинских работников и исследователей до 2013 года не было единого мнения о том, что ожирение является хроническим заболеванием, что соответствует определению хронических заболеваний Всемирной организацией здравоохранения.
Исторически сложилось ошибочное представление о том, что ожирение просто равно весу, что неверно. Лишний вес является одним из многих признаков и симптомов заболевания ожирением; само заболевание вызвано неправильным функционированием и нарушением регуляции жировой ткани. К сожалению, эта информация не вышла за пределы научного сообщества, и впоследствии она стала частью политики, но изгнать ее было гораздо труднее. В результате этого отсутствия консенсуса мы столкнулись с отсутствием стандартного, точного словаря и мантры, сосредоточенной вокруг “меньше ешь и больше двигайся’.
Если рассматривать в общих чертах укрепление здоровья и пропаганду связанных с питанием хронических заболеваний, к которым относятся рак, диабет второго типа и сердечно-сосудистые заболевания, то из–за этого неправильного определения ожирения люди думают, что простое соблюдение неправильной диеты является одной из основных причин ожирения. Следовательно, вам просто нужно “меньше есть и больше двигаться”, чтобы избавиться от этого.
Важно понимать, что когда люди потребляют определенные ингредиенты, независимо от количества, это вызывает воспаление, которое может блокировать нервные пути, помогающие вам распознавать, когда вы сыты. Некоторые продукты, вызывающие воспаление, более эффективны, чем другие, и поскольку у людей с ожирением разные нервные пути, им может быть еще труднее определить, когда они сыты.
Когда мы говорим о биологических основах ожирения, существует шесть ключевых факторов, связанных с гормонами, генетикой, психическим здоровьем, медикаментозным воздействием, острой послеоперационной травмой и факторами образа жизни, такими как сон и стресс. Биологическими маркерами начала заболевания и сбоев в функционировании жировой ткани могут быть воспаление и чувствительность к инсулину; когда вы видите вес, который все считают ожирением, прогрессирование заболевания зашло довольно далеко.
Наука продвинулась вперед, и нам ясно, что существуют разные фенотипы детского и взрослого ожирения. Многие дети рождаются с биологическими предрасположенностями к ожирению, но, опять же, это не обсуждается. Фактором риска развития детского ожирения является то, что один или оба ваших родителя страдали ожирением, когда вы были зачаты. Либо ребенок крупнее при рождении и/или растет с биологической предрасположенностью от 30 до 80% к развитию раннего ожирения.
Мы не можем просто свести факторы риска ожирения к среде, способствующей ожирению; нам нужно взглянуть на биологию, которая провоцирует возникновение заболевания, а затем, что касается прогрессирования заболевания, рассмотреть – как мы это сделали бы в случае различных типов диабета и рака – физическое и другое воздействие окружающей среды на эту биологию, которая вызывает прогрессирование заболевания, и что необходимо для того, чтобы взять эту болезнь под контроль.
В большинстве стран у нас нет модели хронического лечения ожирения, которая фактически встроена в систему здравоохранения и оплачивается, и у подавляющего большинства людей нет возможности выйти за рамки профилактики.
Какое влияние оказала пандемия COVID-19 на людей, страдающих ожирением?
Многие медицинские услуги, связанные с ожирением, были отодвинуты на второй план. На уровне ЕС мы упорно трудились над тем, чтобы ECDC увидел доказательства того, что люди, живущие с тяжелым ожирением, должны быть отнесены к уязвимой с медицинской точки зрения группе населения. Это позволило бы им чувствовать себя в большей безопасности, когда они идут на прививки и в больницы для различных назначений. Подавляющее большинство стран не внедрили это в отношении ожирения, поэтому люди с ожирением и тяжелой формой ожирения, у которых, вероятно, были другие диагнозы, должны были продолжать ходить на работу, не всегда могли попасть в больницу, и их услуги были лишены приоритета (если у них действительно были услуги в их регионе). Телеконсультации также проводились редко из-за GDPR, и большинство больниц и специализированных центров не были оснащены для их проведения, особенно службы охраны психического здоровья. Вдобавок ко всему, лечение ожирения и долгосрочное ведение, по большей части, не возмещаются, и уж точно не на 100%. Поскольку этот уязвимый статус не был должным образом реализован, это означало, что люди не были защищены, чтобы укрыться дома.
Из-за отсутствия возмещения у медицинских работников также мало стимулов обучаться на психологов и специализироваться на лечении ожирения. У нас был этот ужасный сценарий нехватки квалифицированных кадров по всему региону и нехватки доступных ресурсов. Многие ресурсы медицинских работников были перераспределены во время вспышки вируса атипичной пневмонии в начале 2000-х годов, и они так и не были пополнены. Затем, во время пандемии COVID-19, многие медицинские работники были переведены в отделения для больных COVID; все это означало, что в среднем 60% населения по всей Европе не имели доступа к необходимому лечению.
Какова сейчас ситуация с точки зрения повышения осведомленности об этих проблемах?
После всей этой первоначальной паники многие люди попытались вернуться к работе в обычном режиме, поэтому высказывать эти соображения становилось все сложнее. В равной степени люди говорят на разных языках; в отличие от болезней, определяемых политикой, таких как рак и диабет второго типа, которые имеют общий язык, все, что связано с ожирением – несмотря на более чем 200 медицинских осложнений, связанных с этим заболеванием, – сводится к образу жизни.
Мы немного сдвинули шкалу, но также обнаружили, до какой степени не хватает знаний о причинах ожирения. Обычно, когда люди говорят: “Давайте бороться с ожирением”, это приравнивается к укреплению здоровья, основанному на том, чтобы меньше есть и больше двигаться.
Некоторым странам, в частности Италии, Германии и Бельгии, удалось разработать так называемые планы борьбы с болезнями. Португалия – единственная страна, в которой с 2004 года действительно что-то было введено в действие в отношении непрерывного ухода за хроническими больными. ВОЗ пытается добиться изменений на глобальном уровне, но ожирение связано с питанием и физической активностью, поэтому они борются с созданием моделей хронических заболеваний.
Мы должны разрушить миф, существовавший десятилетиями. Мы провели пробельный анализ того, чего не хватает в программе исследований ЕС, связанных с ожирением, в рамках непрерывного лечения хронических заболеваний, и в ней много пробелов. Например, на портале здравоохранения ЕС из 46 примеров ожирения ни один не выходит за рамки элементарного укрепления здоровья.
Каков типичный путь оказания медицинской помощи человеку с ожирением? Как могло бы развиваться клиническое лечение?
Пути оказания медицинской помощи различаются в разных странах и зависят от компетенции ЕС, а также международных соглашений, заключенных на глобальном уровне, которые определяют, как необходимо подходить к проблеме ожирения. Ранняя диагностика и скрининг ожирения в настоящее время являются самой большой проблемой; ИМТ является основным показателем. В среднем врачам может потребоваться шесть лет, чтобы обсудить проблему ожирения со своими пациентами. Конечно, к этому моменту у кого-то мог развиться преддиабет или другие заболевания, такие как артрит или гипертония.
Как правило, в рамках программы оказания медицинской помощи существует три уровня; первый сосредоточен на вмешательствах в образ жизни. Впоследствии пациенты могут быть направлены в центр лечения ожирения, где им может быть оказана более специализированная помощь, включая психологическую поддержку, которая может быть КПТ-терапией, и после этого пациент может получить помощь от многопрофильной команды.
